Ждет нас приказ - возвратиться к Владыке Небес; нам он себя проявить на земле не дает...
Нет, я прекрасно знала, что рассказки Эммушки Орчи про Алого Первоцвета - отнюдь не "1793" Гюго и не "Боги жаждут" Анатоля Франса. Даже в синопсисе Первоцвета на Мюзикалс.ру открытым текстом сказано, что любим мы их не за это
)) И то, что из отнюдь не шедевра литературы может получиться прекрасный мюзикл, тоже не удивительно - "Призрак Оперы" тому ярчайший пример.
Но вот что это будет НАСТОЛЬКО бульварщина в худшем смысле этого слова, я, признаться, не ожидала.
Сейчас скажу очень неполиткорректно, но меня буквально трясет от этого взгляда богатенькой сентиментальной сучки на Французскую революцию. Даже Карлайль с его зеленым Робеспьером и превознесением британского подхода к жизни, по крайней мере, признает, что режим так прогнил, что просто не мог не развалиться, и что на пустом месте такие реки крови не проливаются.
Здесь же все аристократы - невинные жертвы, буквально ангелочки. Народ же изображен с нескрываемым омерзением и иначе как "чернь" не именуется. Деятели революции (и народ) умеют только убивать и видят в этом наивысшее удовольствие, поэтому, когда кончаются аристократы, начинают истреблять друг друга. Апофегей этого - приказ Шовлена предать смерти кормильца в каждой семье Булони, если вдруг заложнице удастся сбежать. Жестокость, абсолютно бесмысленная прежде всего с логической точки зрения, ибо хоть какой-то смысл в этом приказе был бы только, если бы вся Булонь до последнего человека знала заложницу в лицо...
В народе нет буквально ничего, заслуживающего хорошего отношения - он грязен, рван, подл, его пристрастия во всем, от одежды и выпивки до удовольствий, абсолютно низменны. Чистеньких аристократок передергивает от одной мысли о соприкосновении с этой грязью. Нормальная же жизнь, нормальные ее радости возможны только по ту сторону Ла-Манша. Противопоставление Франции и Англии - еще одна вещь, от которой меня трясет.
И разумеется - постоянный страх перед Робеспьером, который здесь показан как бесстрастный честолюбец, для которого нет выше удовольствия, чем увидеть другого униженным. За одно это убила бы... если бы не дежурный вопрос: "А чего нас все так боятся???" Нет, в самом деле - никакой другой психотип не демонизируется в обывательском сознании до такой степени
))
Да, я - анархо-коммунистка и чрезвычайно горжусь, что мой соционический тип назван именно в честь Робеспьера. "Англоязычные" же в моих устах - приблизительно такое же ругательство, как "ТСА-2005". Но честное слово, я бы стиснула зубы и честно проглотила это, будь оно хотя бы хорошо написано - в конце концов, могу же я читать того же Бунина...
Но образы людей здесь такие же картонные, как и образ исторической ситуации. Характеры глубиной с суповую миску. Марго Сен-Жюст именуется "умнейшей женщиной Франции", однако бОльшую идиотку трудно встретить: ломануться вслед за супругом на континент, где ты ему не только ничем не поможешь, но и заведомо свяжешь руки, да еще по сомнительному паспорту горничной - явно признак очень большого ума
)) "Ангел" же Жюльетта де Марни, доносящая на человека, который спас ее от толпы и в которого она успела влюбиться, по-настоящему омерзительна. И еще больше омерзительна в сцене с бриллиантовым ожерельем, когда вопит про "мои драгоценности на шее у этой судомойки" - хотя ясно сказано, что судомойкой была не сама Дезире, а ее мать, которая тем не менее умудрилась дать дочери какой-то минимум воспитания. (Лично у меня в этой ситуации возник бы вопрос, который не приходит в голову никому из блестящего английского общества - если вы собираете деньги для парижской бедноты, почему бы вам в первую очередь не продать эти камни?)
Однако автор даже не замечает, насколько неприлично и НЕАРИСТОКРАТИЧНО поведение ее героини в этой ситуации. Предательство же Жюльетты с ее позиции совершенно прощаемый грех - ах, женщине так трудно выбрать между своим сердцем и разумом, ах, последняя воля умирающего отца, который завещал отомстить за брата, убитого на дуэли...
Гражданин же Поль Дерулед, пытающийся спасти возлюбленную на суде - тоже полный кретин, если до сих пор не раскинул мозгами и не понял, что своим признанием только сильнее закопает ее.
Даже не знаю, от чего меня больше тошнит при чтении этой книги - от глупости или подлости положительных персонажей. И сам собой напрашивается вывод, что это - авторские глупость и подлость, блаженная невинность живущей в Англии венгерской баронессы, которая искренне не понимает, ЗА ЧТО подобных ей могли потащить на фонарь. То и дело повторяется фраза про семейства, предки которых написали историю Франции. Но то были предки - а что вот эти конкретные люди сами добавили к их славе??? Нет ответа, да?
Черт возьми, по отцу я сама с самого верха общества, но меня воспитывали в понимании, что аристократизм в первую очередь проистекает не из брезгливости и презрения к низшим, а из СЛУЖЕНИЯ и гордости за это служение. Та самая истина, которую генерал де Жаржи накрепко вколотил в леди Оскар.
Именно поэтому из двух мюзикловых цветочков, связанных с Французской революцией, я раз и навсегда выбрала Розу Версаля, а не Алый Первоцвет. И книжка "Лига Красного Цветка" лишний раз убедила меня в правильности выбора.
Хотела закрыть эту запись - в конце концов, среди моих ПЧ есть большая поклонница этой книги, - но подумала и не стала. Пусть все лишний раз поймут, какой я не подарочек, и хорошенько подумают, имеет ли смысл со мной связываться и вообще общаться
))

Но вот что это будет НАСТОЛЬКО бульварщина в худшем смысле этого слова, я, признаться, не ожидала.
Сейчас скажу очень неполиткорректно, но меня буквально трясет от этого взгляда богатенькой сентиментальной сучки на Французскую революцию. Даже Карлайль с его зеленым Робеспьером и превознесением британского подхода к жизни, по крайней мере, признает, что режим так прогнил, что просто не мог не развалиться, и что на пустом месте такие реки крови не проливаются.
Здесь же все аристократы - невинные жертвы, буквально ангелочки. Народ же изображен с нескрываемым омерзением и иначе как "чернь" не именуется. Деятели революции (и народ) умеют только убивать и видят в этом наивысшее удовольствие, поэтому, когда кончаются аристократы, начинают истреблять друг друга. Апофегей этого - приказ Шовлена предать смерти кормильца в каждой семье Булони, если вдруг заложнице удастся сбежать. Жестокость, абсолютно бесмысленная прежде всего с логической точки зрения, ибо хоть какой-то смысл в этом приказе был бы только, если бы вся Булонь до последнего человека знала заложницу в лицо...
В народе нет буквально ничего, заслуживающего хорошего отношения - он грязен, рван, подл, его пристрастия во всем, от одежды и выпивки до удовольствий, абсолютно низменны. Чистеньких аристократок передергивает от одной мысли о соприкосновении с этой грязью. Нормальная же жизнь, нормальные ее радости возможны только по ту сторону Ла-Манша. Противопоставление Франции и Англии - еще одна вещь, от которой меня трясет.
И разумеется - постоянный страх перед Робеспьером, который здесь показан как бесстрастный честолюбец, для которого нет выше удовольствия, чем увидеть другого униженным. За одно это убила бы... если бы не дежурный вопрос: "А чего нас все так боятся???" Нет, в самом деле - никакой другой психотип не демонизируется в обывательском сознании до такой степени

Да, я - анархо-коммунистка и чрезвычайно горжусь, что мой соционический тип назван именно в честь Робеспьера. "Англоязычные" же в моих устах - приблизительно такое же ругательство, как "ТСА-2005". Но честное слово, я бы стиснула зубы и честно проглотила это, будь оно хотя бы хорошо написано - в конце концов, могу же я читать того же Бунина...
Но образы людей здесь такие же картонные, как и образ исторической ситуации. Характеры глубиной с суповую миску. Марго Сен-Жюст именуется "умнейшей женщиной Франции", однако бОльшую идиотку трудно встретить: ломануться вслед за супругом на континент, где ты ему не только ничем не поможешь, но и заведомо свяжешь руки, да еще по сомнительному паспорту горничной - явно признак очень большого ума

Однако автор даже не замечает, насколько неприлично и НЕАРИСТОКРАТИЧНО поведение ее героини в этой ситуации. Предательство же Жюльетты с ее позиции совершенно прощаемый грех - ах, женщине так трудно выбрать между своим сердцем и разумом, ах, последняя воля умирающего отца, который завещал отомстить за брата, убитого на дуэли...
Гражданин же Поль Дерулед, пытающийся спасти возлюбленную на суде - тоже полный кретин, если до сих пор не раскинул мозгами и не понял, что своим признанием только сильнее закопает ее.
Даже не знаю, от чего меня больше тошнит при чтении этой книги - от глупости или подлости положительных персонажей. И сам собой напрашивается вывод, что это - авторские глупость и подлость, блаженная невинность живущей в Англии венгерской баронессы, которая искренне не понимает, ЗА ЧТО подобных ей могли потащить на фонарь. То и дело повторяется фраза про семейства, предки которых написали историю Франции. Но то были предки - а что вот эти конкретные люди сами добавили к их славе??? Нет ответа, да?
Черт возьми, по отцу я сама с самого верха общества, но меня воспитывали в понимании, что аристократизм в первую очередь проистекает не из брезгливости и презрения к низшим, а из СЛУЖЕНИЯ и гордости за это служение. Та самая истина, которую генерал де Жаржи накрепко вколотил в леди Оскар.
Именно поэтому из двух мюзикловых цветочков, связанных с Французской революцией, я раз и навсегда выбрала Розу Версаля, а не Алый Первоцвет. И книжка "Лига Красного Цветка" лишний раз убедила меня в правильности выбора.
Хотела закрыть эту запись - в конце концов, среди моих ПЧ есть большая поклонница этой книги, - но подумала и не стала. Пусть все лишний раз поймут, какой я не подарочек, и хорошенько подумают, имеет ли смысл со мной связываться и вообще общаться

Зато со стороны матери прабабка - прислуга в маленьком тверском городке Белый, которую муж бросил с 8 (!) детьми, у одной из которых парализованы ноги. И что характерно, после революции все девочки этой семьи выбились в люди, пусть и не все получили высшее образование (моя бабушка, самая младшая - получила). Сыновья тоже выбились, но все трое погибли на войне... Даже та, у которой были парализованы ноги, сделалась известной портнихой и шила на наркомовских жен.
И должна заметить, что о своей студенческой юности обе бабушки, невзирая на разницу в социальном происхождении, рассказывали очень похоже! Хлеб с квашеной капустой, новая ленточка в волосы - и прыжки с парашютом (у бабки по отцу - стрелковый кружок).
А если бы не революция, меня бы просто не было - две такие разные социальные страты никогда бы не пересеклись на скамье одного вуза. Уже в своем детстве я приезжала к одной бабушке - ела серебряной вилкой и играла на паркете в хрустальные шахматы, приезжала к другой - помогала ей чистить кроличьи клетки и собирать яйца в курятнике.
Но и с той, и с другой стороны в меня вколачивали, что в жизни надо всего добиваться самой. Ты стоишь ровно столько, сколько ты сделал для людей.
Поэтому на нынешние митинги сытых смотрю... с брезгливостью, завещанной одной бабушкой, и злостью, завещанной другой. Не по чину хочет кое-кто, у кого и так уже больше, чем у меня - а люди ведутся...
У меня (и у папы) не было в детстве ни серебра, ни паркета. Т.к. и до революции не было особенных богатств, а потом вообще ничего не осталось, кроме разве что мелочей вроде пуговиц-погон-перьев страусовых, в них вот папа с братьями играл. Удалось купить маленький домик, который с появлением детей стал походить внутри на матросский кубрик. Раз к ним залезли воры и не взяли ничего - просто нечего оказалось взять. Одни хорошие брюки были на пятерых братьев, надевали по особым случаям по очереди. Мама, хотя они и сами жили очень скромно, много лет скитаясь по чужим углам, а после войны ещё и дедушка умер, а бабушка стала инвалидом и не могла зарабатывать много, поражалась про себя всегда бедности папиной семьи. Они много работали, и почти уже скопили денег на дом получше, а в реформу 1947 г. они обесценились, и их хватило только на патефон с пластинками.
И кур и кроликов тоже не было в моём детстве, т.к. в деревне у нас осталась только очень дальняя родня. Я, честно говоря, никогда не была в настоящей деревне, хотя 9 лет работала в так. наз. сельской местности, но фактически это был рабочий посёлок.
Я уже давно собираю материал по истории нашей семьи и фотографии, и когда сравниваю их, не вижу особенной разницы между дворянской и крестьянской линиями. Может, потому, что в наших местах основа уклада была казачья (не знаю пока, происходим ли мы именно от казаков, но это возможно), и людей отличала и гордая стать, и чувство достоинства. А ещё рядом был город, прабабушка была белошвейкой, одевала себя и семью по городской моде. Черты лиц у моих крестьянских предков даже тоньше и красивее, чем у дворянских оказались. По семейным фотографиям можно понять, где дворяне, только по прадедушкиному мундиру и муфтам у прабабушки и девочек. Ещё, пожалуй, по форме её шляпы.
И еще после революции каждое новое поколение в нашей семье жило в другом месте. Выучивались - и поселялись там, куда распределяли, да еще порой неоднократно меняли места. А война - эвакуация, мой отец родился в Ташкенте, бабушка по матери рассказывала, как работала в Туркмении и Киргизии... И я тоже выучилась - и уехала из Подмосковья в Питер. Кстати, я первая в семье, кто вышел замуж не за однокурсника
Поэтому так уж получилось, что я ощущаю своей всю страну в границах 1974 года и при этом не принадлежу ни к одному сословию, более-менее зная их все. Наверное, я внутренне куда более свободный человек, чем большинство других ее жителей - я росла, не чувствуя никаких ограничений ни в реальном, ни в социальном пространстве. Та самая, блинн, новая общность - советский человек.
А потом... "я остался, а отчизна чемоданы собрала" (Е. Лукин).
У нас тоже много переезжали, но больше с маминой стороны. Но как-то получилось так, что выехав из Красн. края перед войной, лет через 15 большая часть родных снова в него вернулась, только в другое место. А с папиной есть родственники, кот. омичи уже в 4-м поколении. Я сама очень привязана к родному месту, странно представить, что я бы жила в квартире, где из окна были бы видны другие дома или, чего доброго, заборы или гаражи. У меня-то за окном - Енисей и горы)) Мама попала в наш городок как раз по распределению и так и осталась в нём, она одна из старожилов, приехала через 4 года после его основания. И многие другие первостроители тоже в нём остались, хотя сначала предполагалось, что посёлок будет временным, пока строят Красноярскую ГЭС. А большинство не захотело из такой красоты уезжать.
Круиз по Енисею на теплоходе "Александр Матросов", от Красноярска до Дудинки и обратно. Под Красноярском была в заповеднике "Столбы" и чуть-чуть погуляла по самому городу. Но куда лучше помню остановки в ходе круиза - Лесосибирск с новыми домами между сосен, Игарку с деревянными мостовыми, домики Сталина и Свердлова в Туруханске, зеленую тундру в окне электрички Дудинка - Норильск, разноцветные дома в самом Норильске...
В детстве у меня тоже был шикарный вид из окна - вся пойма Москвы-реки к югу от города, поселок Остров с церковью 16 века, а на горизонте - Москва с силуэтом главного здания МГУ... А осенью и зимой по вечерам лазила на крышу с самодельным астрозонтом - искала на небе знакомые созвездия.
В Питере очень долго приходилось привыкать к отсутствию неба в окне. Уже 10 лет живу на первом этаже - на других этажах не бывает пятикомнатных квартир эконом-класса. Сейчас под окном кухни - вид на помойку, зато вплотную к окнам спальни и кабинета супруга - черемуха, белая сирень, яблонька, рябина... и большой кошачий прайд местных диких
Игарка, насколько я знаю, сейчас в плачевном состоянии, дома совсем ветхие, люди уезжают. Правда, уезжают и из благополучного Норильска, устают от холода и отсутствия зимой солнца. Зато Красноярск за последние лет 15 значительно изменился в лучшую сторону (если не считать перегруженности транспортом, это большая проблема): отреставрировали многие здания в центре, выложили большую часть улиц брусчаткой, разбили больше сотни фонтанов, скульптуры поставили, стали понемногу убирать тополя и высаживать деревья, не дающие пуха, даже японские какие-то. На лето ещё выставляют пальмы в кадках.
У нас во дворе тоже есть черёмуха и сирень (сирень мама высаживала, как и берёзы когда-то, которые сейчас уже чуть выше нашего 5-этажного дома), только их дети ломают нещадно. А со стороны набережной вдоль дома высажены ранетки, они цветут красиво, как настоящие яблони.